В летописях войны есть такая очень почетная, и даже спасительная профессия, как санинструктор, или сестричка, как любовно их называли бойцы. За время Великой Отечественной войны сразу 12 военных медиков прекрасного пола были удостоены высокого звания Герой Советского Союза…
Людмила родилась 7 февраля 1923 года в селе Кушугум Запорожской области, в семье служащего Степана Кравца и его жены Агафьи. Детсво вышло таким же, как и у тысячи ее сверстниц: недоедание в 1929 году, голод тремя годами позже. Все пережили. И как смеялись все ее школьные подружки, должна была стать портнихой («кравец» в переводе с украинского «портной»). Но когда Людмила подросла, над страной уже нависла угроза гитлеровского нападения, а потому девушка выбрала для себя другую специальность – окончила школу медицинских сестер в областном центре Запорожье.
Вместо института – эвакогоспиталь
С началом войны она устроилась на работу в один из эвакогоспиталей, но она упорно писала рапорт на имя начальника медсанчасти с просьбой направить ее на фронт. Первое время он только отмахивался: «Ты посмотри на себя. Худесенька, малесенька. Разве ж ты сумеешь вытащить с поля боя раненного солдата?»
Но в маленькой и худенькой Людочке жил настоящий бойцовский дух. Она упорно ходила по пятам за военврачом и добилась того, что он подписал рапорт. Так уже в июле 1941 года Кравец оказалась на Северо-Западном фронте. Но опять же, этого «воробышка» в солдатской шинели не решились отправлять на передовую санинструктором «воюющей» роты. Ее определили в такой же эвакуационный госпиталь, где снова продолжились «хождения по мукам», теперь уж за новым военврачом.
Это вовсе не означает, что Людмила отбывала номер в госпитале. Напротив, она практически не покидала операционную, ассистируя хирургам, словно пытаясь доказать, что силы и здоровья у нее на передовой хватит. Пожилые медсестры только головами качали: «Ты что, двужильная? Ох, девонька, поберегла бы себя, война еще неизвестно насколько растянется…»
Конечно, расставаться с такой трудолюбивой и добросовестной «сестричкой» руководству госпиталя не хотелось. Но и не поощрить такое отношение к делу начальники не могли. А потому в самом начале 1942 года состоялось боевое крещение Кравец на передовой. Но оно вышло не таким, каким себе представляла девушка. В штабе батальона, узнав о том, что она практически в совершенстве знает немецкий язык, Людмиле вручили написанную специально для немецких солдат листовку, тяжеленный рупор и сказали: «Видишь тот кустарник на противотанковом минном поле? Если отсюда поползешь прямо на него, мины, скорее всего, не потревожишь. Рядом с ним есть небольшой окопчик. Устроишься в нем и читай по бумажке, что мы тебе дали».
Гитлер капут!
Был ли у нее страх оттого, что любые 50-70 см в сторону почти автоматически означали смерть? Скорее всего, да, что там скрывать. Но и не выполнить приказ она не могла. Вылазка закончилась благополучно, до окопчика добралась, а вот слова, как ей показалось, произносила недостаточно четко и громко. Но, как потом выяснилось, номер удался на славу – назавтра в русский плен сдались 29 солдат противника. Напомню, что это все происходило зимой 1942 года, когда переломом в войне и не пахло, что показали полтора последующих фронтовых года.
Несколько месяцев Кравец берег ее ангел-хранитель. Она оказывалась в самой гуще боя, перевязывая раненых, вытаскивая их непосредственно с поля боя в санитарный взвод. Были случаи, когда раненый принимал на себя автоматную или пулеметную очередь, осколки снарядов и мин. А Людочка оставалась целой и невредимой. Но однажды удача от нее отвернулась: она была тяжело ранена в оба бедра. Пока ее везли в эшелоне на восток, у отважной санитарки началась газовая гангрена обеих ног.
– Будем резать! – без раздумий заявил молодой хирург.
В ответ более опытный его коллега послюнявил химический карандаш и начертил линию на бедрах девушки: «Если завтра гангрена переползет через этот пунктир – будем ампутировать ноги. Но давай дадим ей шанс: уж больно молоденькая девчушка, и говорят – боевая!
Мы еще потанцуем!
То ли гангрена «испугалась» чернильной черты, то ли девушка была яростно настроена на сохранение ног, но воспаление так и не забралось за линию. Да, бедра основательно порезали, вычищая очаг болезни, на ноги невозможно было встать от мучительной боли, но на осунувшемся лице Кравец впервые появилась вымученная улыбка: «Я еще станцую!».
А потом ей мучительно пришлось заново учиться ходить. Ноги, хотя и свои, но причиняют нестерпимую боль, каждый шаг как по раскаленной сковородке. Кусая губы в кровь, девушка ходила и ходила. Сегодня 100 шагов, завтра – 120, послезавтра – 150. Что такое 150 шагов? Даже меньше, чем до ближайшего магазина, но для нее каждый шаг был пусть маленькой, но победой.
И тут, как гром с ясного неба: начальник госпиталя собрался подавать документы, где черным по белому было написано: санинструктора Кравец демобилизовать в связи с тяжелым ранением! Как быть? У Людочки оставался один шанс – «Цыганочка» с выходом! И только она знает, как это было мучительно больно. Однако увольнение в запас отсрочила. Этому немного способствовало и сообщение о том, что Люду наградили медалью за отвагу в бою…
«Я стремилась попасть в действующую часть, непосредственно в стрелковые роты. Я знала, что во время наступления нервная система в таком напряжении, что любая боль не так чувствительна, и поэтому только во время боев смогу разработать рубцы. В двух словах это просто невозможно описать, как все-таки очень тяжело мне было находиться на переднем крае...», – записала она в своем дневнике…
Парторг поднял в атаку
Да, она вернулась. И снова, несмотря на великое напряжение, выносила одного раненного с поля боя за другим. Счет сначала шел на десятки, потом и за сотню перевалило… А сколько бойцов, покоренных ее мужеством и несгибаемым духом, приходили к ней с букетом полевых ромашек и предлагали: «Людочка, давайте поженимся, я вас на руках носить буду!».
Но повезло только одному. Владимиру Ледвину. Но об этом позже…
На подступах к Берлину, во время атаки на один из укрепленных хуторов, был тяжело ранен командир роты. И тогда старший сержант Людмила Кравец, парторг роты, оглядела бойцов и звонко крикнула: «За мной, ребята!». И первой поднялась в бой! А за ней вскочили остальные. С мощным гулом «Ура!» рота атаковала гитлеровцев. Хутор был взят…
А 23-летнюю хрупкую Людочку не только за этот бой, а за мужество и храбрость представили к званию Героя Советского Союза. Правда, Указ президиума Верховного Совета был подписан значительно позже – 31 мая 1945 года. О нем Людмила Кравец узнала в госпитале – во время уличных боев в Берлине она была ранена в пятый (!) раз. Пуля раздробила коленную чашечку…
Ребята, найдите Героя...
Отгремела война, Людочка вышла замуж за Володю Ледвина. Родила мужу и сына, и дочку. Валера и Ирина стали ей не только светлой радостью, но и надежными помощниками. А когда перед днем Победы Людмила Кравец приходила в школу только с одной «звездочкой» Героя Советского Союза, дети рассказывали своим одноклассникам, что у мамы еще есть три (!) ордена Красной Звезды и много медалей.
Что сейчас с Людмилой Степановной неизвестно. Живет она в Запорожье – очень не хочется думать, что ее уже нет с нами. И если кто-то из жителей Запорожья прочитает эту статью, разыщите, пожалуйста, отважного санинструктора. С тем, чтобы мы ей могли поклониться. В пояс…
